I. Был в Печерском монастыре муж, украшенный добродетелями, именем Онисифор, саном иерей, память коего совершается ныне. У блаженного Онисифора был духовный сын, чернец и друг, который казался постником, смиренным, благочестивым, а тайно ел, пил и веселился. В один день он умер. И никто не мог приблизиться к телу его по причине смрада. На всех напал ужас, никто не решался совершить над ним погребение. Наконец, некоторые решились погребсти его в пещере. Тогда Онисифору явился преподобный Антоний и сказал: "Зачем ты положил здесь беззаконника? Такого ещё не было здесь. Он осквернил святое место". Онисифор начал плакать и говорил: "Господи, зачем Ты сокрыл дела этого человека?" – "Затем, – сказал ему ангел, – чтобы показать его всем согрешающим и некающимся". На другую ночь повелено было выбросить тело инока вон. Но Онисифор начал молиться Богу, и тело инока перестало издавать смрад. Так обличён был грех лицемерия, т. е. наружного благочестия.

II. Братия христиане! Велик грех лицемерия, и истинный христианин должен чуждаться его, как чуждается человек опасной болезни, могущей погубить его.

а) Лицемер не способен к вере в Бога. Како вы можете веровати, говорил Господь иудеям, которых большая и главнейшая часть заражена была фарисейством, или лицемерным, то есть притворным, благочестием, благочестием на показ, славу друг от друга приемлюще и славы, яже от единого Бога, не ищете (Ин. 5, 44)?

Доказал опытом неспособность лицемера к вере во Иисуса Христа, к принятию Искупителя, старшина сонмища иудейскаго, упоминаемый во Евангелии. Эта тщеславная душа, жаждавшая похвал и человеческого почитания, сознававшая себя вполне достойною их, не могла стерпеть, что невольные похвалы и удивления человеков привлечены были совершившимся пред всеми чудом Иисуса Христа. Эта душа воскипела завистью. Отвергнуть чуда было невозможно: она стремится унизить его, уничтожить его, возведя на Божие чудо обвинение в нарушении Божия закона; потому что исцеление больного было совершено в субботу. Лицемер с решительностью вступает в богоборство, с решительностью приступает к хуле на Святаго Духа и произносит её.

Лицемерство, далее, есть тот род греховности, который особенно противодействует познанию Иисуса Христа и христианства. Начало обращения ко Иисусу Христу заключается в познании своей греховности, своего падения: от такого взгляда на себя человек признаёт нужду в Искупителе и приступает к Иисусу Христу посредством смирения, веры и покаяния. Но лицемер, недугуя недовольно приметными для человека страстями: тщеславием, гордыней, сребролюбием, завистью, лукавством, злобой, прикрывая их лицемерством и притворством, неспособен, как неспособен сатана, к признанию себя грешником. Душа лицемера поражена слепотой: почему и Господь назвал фарисеев безумными и слепыми (Мф. 23). Лицемер есть тот злосчастный, по мнению своему, праведник, который отвергнут Богом: не приидох – сказал Спаситель, – призвати праведники, но грешники на покаяние (Мф. 9, 13).

Здесь праведниками названы фарисеи не потому, чтоб они были точно праведники, но потому, что сами признавали себя такими, с мелочною точностью исполняя обрядовыя постановления Закона Божия относительно жертвы, омовения и т. п., и попирая его сущность, которая заключается в направлении ума, сердца, – всего существа человеческого по воле Божией, в любви к Богу и ближним. В омрачении и ожесточении своем фарисеи даже хвалились неспособностью к познанию и принятию Искупителя: «еда кто от князь верова в онь, или от фарисей», говорили они (Иоан. 7, 48)! На эту неспособность их к истинному Богопознанию указал и Господь: «аминь глаголю вам», сказал он им, «мытари и любодейцы варяют вы в царствии Божии» (Матф. 21, 23), явный грешник, грешник, впавший в смертные грехи, грешник, привлекший к себе презрение и омерзение человеков, способнее к покаянию того мнимого праведника, который по наружному поведению неукоризнен, но в тайне души своей удовлетворён собою. Фарисейство есть страшный недуг духа человеческаго, подобный тому недугу, которым недугует падший ангел. «Внемлите себе», заповедал Господь ученикам Своим, «от кваса фарисейска, еже есть лицемерие» (Лук. 12, 1). Лицемерие названо закваской, потому что оно, вкравшись в душу, проникает во все мысли, во все чувствования, во все дела человека, делается его характером, как бы душой его.

б) Желающий предохранить себя от лицемерия должен, во-первых, по завещанию Господа, все добрые дела совершать втайне (Мф. 6); потом должен отречься от осуждения ближнего.

Кто совершает добрые дела в тайне, пред лицом всеведущего Бога, а не пред людьми, от которых не ожидает похвал, тот истинно служит Богу и от Бога, видящего все его дела, тот получит в день суда великую награду пред лицом всех Ангелов и святых; кто благочестив только по наружности, кто даже жертвует большие суммы на построение церквей Божиих для приобретения жалких земных наград: газетных похвал, чинов и орденов, – тот, как не имеющий в душе любви к Богу, неизбежно лишится небесной награды и даже строго осудится за своё лицемерие и обман, будто всё это он делал из любви к Богу.

Осуждение ближняго, от чего нужно освободиться, если мы искренне объявляем войну наружному благочестию, есть признак лицемерства по всесвятому указанию евангелия (Матф. 7, 5)! Чтоб не осуждать ближняго, должно отказаться от суждения о ближнем; потому что в евангельской заповеди, воспрещающей осуждение ближняго, предварительно воспрещено суждение о нём. «Не судите, и не судят вам: и не осуждайте, да не осуждени будете» (Лук. 6, 37). Сперва человеки позволяют себе суждение о делах ближнего, а потом невольно впадают в осуждение. Не посеем семени – и не возрастут плевелы: воспретим себе ненужное суждение о ближних – и не будет осуждения.

Спросят здесь: какая связь между осуждением ближняго и лицемерством? Эта связь очевидна: осуждающий и уничижающий ближнего, невольно выставляет себя праведником, может быть, не произнося этого словом и даже не понимая этого. Мы все грешники; всякое выставление себя праведником, и прямое и косвенное, есть лицемерство.

Святое Евангелие преследует грех осуждения, ища нашего спасения: «всяко слово праздное», угрожает оно нам, «еже аще рекут человецы, воздадят о нем слово в день судный: от словес бо твоих оправдишися, и от словес твоих осудишися» (Матф. 12, 37). Будем, братия, вглядываться в начала грехов, будем охранять себя от начал греховных: и избегнем греховного развития. Семена греховныя, как например, празднословие, по-видимому, ничтожны; неприметно засевается ими нива душевная. Но когда эти семена дадут ростки, в особенности когда ростки усилятся и возмужают: тогда грех охватывает всего человека, и уничтожение его делается крайне затруднительным.

«Кто возбраняет устам своим пересуды – сказал некоторый великий святый отец – тот хранит сердце своё от страстей. Кто хранит сердце своё от страстей: тот ежечасно зрит Господа. Кто зрение ума своего сосредоточивает внутри самого себя: тот зрит в себе духовную зарю» (Святой Исаак Сирский).

Что же мы увидим, братия, в нашей душевной клети, когда осветит её Божественный свет? Мы увидим безчисленное множество наших согрешений. То падение нашего родоначальника, о котором поведает нам священное писание, мы увидим и осяжем в самих себе; мы увидим и осяжем в себе необходимость Искупителя; познав Искупителя в Господе нашем Иисусе Христе, мы исповедаем Его; познав и исповедав, мы узрим Его и поклонимся Ему тем поклонением, которое приличествует и подобает Богу, Творцу и Спасителю нашему.

III. Молитвами преподобного Онисифора Печерского, которому свыше показано было, как мерзок в очах Божиих грех лицемерия, да сохранит нас Господь от этого греха. Будем стараться, чтобы всякое дело благочестия совершалось нами не напоказ, не для славы человеческой, а из любви к Богу и к ближнему, и по возможности втайне, дабы видел его один только Бог.