В целом ряде стран установлено наличие денудационных поверхностей различной древности, располагающихся одна выше другой таким образом, что весь ландшафт получает как бы третированный, многоярусный характер.

Само собой понятно, что располагающиеся на большой высоте поверхности (почти-равнина) или части поверхностей (остатки прежних почти-равнин), как общее правило, являются и более древними. Самые поверхности имеют вид то более или менее обширных, приближающимся к горизонтальным, выровненных пространств, то наклонных под различными углами к горизонту скатов.

Наклонное положение некоторых более древних образований такого рода объясняется тем, что после своего возникновения они испытали косые подъёмы или изгибы. Иногда более древние поверхности были перекрыты позднейшими отложениями и в настоящее время обнаруживаются в ландшафте потому, что эти новейшие отложения были снесены с них денудацией. По причине своего более высокого гипсометрического положения и большей древности более высоко расположенные поверхности часто оказываются сильнее расчленёнными, следовательно, хуже сохранившимися, а на междуречьях они и совершенно исчезают. По Вульдриджу* в Корнваллисе такие древние платформы ясно выражены на высотах в 60, 120 и 228,5 м; в Уэльсе, включая Энглеси, - на высотах 60-90 и 457 м. Такая же картина наблюдается и в юго-восточной Англии, где отчётливо выражена целая геоморфологическая лестница, нижние ступени которой представлены террасами современных долин, а верхние - поверхностями, возникшими в третичное время.

Такие же ярусы установлены многочисленными исследованиями в Альпах, в Аппалачах и пр.; у нас в СССР они весьма отчётливо выражены на Урале и во многих частях Сибири, например, в северной части Кузнецкого Алатау (в так называемой Мариинской тайге), в западных отрогах Восточного Саяна, в бассейне рек Амыла и Копи. Геологом Клунниковым подобные же образования описаны в Гиссарском хребте, в Таджикистане, где более древние денудационные поверхности уже успели принять наклонное положение.

Вульдридж справедливо отмечает, что современные методы топографического картирования в подавляющем большинстве случаев не дают удовлетворительных результатов для отличия на обычных картах этих морфологических образований различной древности. Между тем такое изображение имело бы большое не только теоретическое, но и практическое значение. Каждая из таких форм, в зависимости от условий своего развития, от своей древности, а также от угла наклона своей поверхности и экспозиции, не говоря уже о геологическом составе, характеризуется особенностями почвенного покрова, микроклиматическими, иногда весьма важными отличиями, и в связи с этим и особенностями в распределении грунтовых вод, растительных ассоциаций и пр. При решении практических вопросов районирования, освоения и правильного использования, особенно в сельскохозяйственном отношении, целых стран и отдельных их частей правильное выделение на карте однородных элементов многоярусного ландшафта должно играть первостепенную роль. Трудно рассчитывать на то, чтобы для этой цели могли быть использованы в полной мере обычные топографические карты, даже очень точные, иак как они интересуются гипсометрией чисто механически. Только геоморфолог может внести в них те коррективы, которые заставят немую карту заговорить ясным научным языком. Но такая карта будет уже не только топографической, а и геоморфологической в настоящем смысле этого слова. Вот почему геоморфология и геоморфологические методы могут и должны сыграть большую роль в географическом картировании.

____________________

* S. W. Wooldridge. The Cycle of Erosion and the Representation of Rellefs. The Scottish Geographical Magaz., vol. XLVIII, N 1, 1932, p. 30-31.

_____________

ВНИМАНИЕ: Дискуссию или дополнение по данной теме можно продолжить в специальном блоге ЗДЕСЬ.