На церковнославянском языке в русской орфографии. Текст молитвенного стояния пред Господом.

На русском языке. Учебный текст для понимания незнакомых слов и выражений церковнославянского языка.

И рече Елиссей: слышите слово Господне, сице глаголет Господь: якоже час сей, утро мера муки пшеничны будет за сикль един, и две меры ячменя за сикль един во вратех Самарии.

И сказал Елисей: выслушайте слово Господне: так говорит Господь: завтра в это время мера муки лучшей будет по сиклю и две меры ячменя по сиклю у ворот Самарии.

И отвеща тристат, на его же руку царь почиваше, и рече к Елиссею: се, аще отверзет Господь и хляби небесныя, то не будет глагол сей. И Елиссей рече: се, ты узриши очима твоима, и оттуду не имаши ясти.

И отвечал сановник, на руку которого царь опирался, человеку Божию, и сказал: если бы Господь и открыл окна на небе, и тогда может ли это быть? И сказал тот: вот увидишь глазами твоими, но есть этого не будешь.

И бяху четыре мужа прокажени при вратех града. И рече муж ко искреннему своему: что мы седим зде дондеже умрем? Аще речем: внидем во град, то глад есть во граде, и умрем тамо: аще же седим зде, то и тако умрем: и ныне идем и внидем в полк сирийский: аще живят ны, живи будем: аще ли умертвят ны, то умрем.

Четыре человека прокаженных находились при входе в ворота и говорили они друг другу: что нам сидеть здесь, ожидая смерти? Если решиться нам пойти в город, то в городе голод, и мы там умрём; если же сидеть здесь, то также умрём. Пойдём лучше в стан Сирийский. Если оставят нас в живых, будем жить, а если умертвят, умрём.

И восташа в сумраце ити в полк Сирийский и внидоша среде полка Сирийска, и се, не бе мужа ту.

И встали в сумерки, чтобы пойти в стан Сирийский. И пришли к краю стана Сирийского, и вот, нет там ни одного человека.

И Господь слышан сотвори полку Сирийску глас колесниц и глас коней и глас силы великия. И рече муж ко брату своему: се, ныне наял есть на нас царь Израилев цари Хеттейски и цари Египетския приити на ны.

Господь сделал то, что стану Сирийскому послышался стук колесниц и ржание коней, шум войска большого. И сказали они друг другу: верно нанял против нас царь Израильский царей Хеттейских и Египетских, чтобы пойти на нас.

И восташа, и бежаша в сумраце, и оставиша сени своя и кони своя и ослы своя, якоже быша во стану, и бежаша души ради своея.

И встали и побежали в сумерки, и оставили шатры свои, и коней своих, и ослов своих, весь стан, как он был, и побежали, спасая себя.

И внидоша прокаженнии сии до среды полка, и внидоша в сень едину, и ядоша и пиша, и взяша оттуду сребро и злато и одежды, и от'идоша, и скрыша: и возвратишася, и внидоша в другую сень, и взяша оттуду, и от'идоша, и скрыша.

И пришли те прокажённые к краю стана, и вошли в один шатёр, и ели и пили, и взяли оттуда серебро, и золото, и одежды, и пошли и спрятали. Пошли ещё в другой шатёр, и там взяли, и пошли и спрятали.

И рече муж ко искреннему своему: не тако мы творим: день сей день благого вещения есть, мы же молчим и медлим до света утренняго, и обрящем беззаконие: и ныне приидем и внидем, и возвестим в дому цареве.

И сказали друг другу: не так мы делаем. День сей - день радостной вести, если мы замедлим и будем дожидаться утреннего света, то падёт на нас вина. Пойдём же и уведомим дом царский.

И внидоша, и возопиша ко вратом града и возвестиша им, глаголюще: внидохом в полк Сирийский, и се, не бысть ту мужа, ни гласа человеча, но токмо кони привязани, и ослята, и сени их якоже суть.

И пришли, и позвали привратников городских, и рассказали им, говоря: мы ходили в стан Сирийский, и вот, нет там ни человека, ни голоса человеческого, а только кони привязанные, и ослы привязанные, и шатры, как быть им.

И возопиша вратницы, и возвестиша в дому цареве внутрь.

И позвали привратников, и они передали весть в самый дворец царский.

И воста нощию царь и рече ко отроком своим: возвещу вам ныне, яже сотвориша нам Сириане: разумеша, яко гладни есмы, и изыдоша из стана, и сокрышася на селе, глаголюще: яко изыдут из града, и имем я живы и во град внидем.

И встал царь ночью, и сказал слугам своим: скажу вам, что делают с нами Сирияне. Они знают, что мы терпим голод, и вышли из стана, чтобы спрятаться в поле, думая так: "когда они выйдут из города, мы захватим их живыми и вторгнемся в город".

И отвеща един от отрок его и рече: да возмут ныне пять коней оставших, иже осташася зде, се, суть у толикаго множества Израилева оставшиися, и послем тамо, и узрим.

И отвечал один из служащих при нём, и сказал: пусть возьмут пять из остальных коней, которые остались в городе, из всего ополчения Израильтян только и осталось в нём, из всего ополчения Израильтян, которое погибло, и пошлём, и посмотрим.

И взяша два всадника коней: и посла царь Израилев вслед царя Сирска, глаголя: идите и видите.

И взяли две пары коней, запряжённых в колесницы. И послал царь вслед Сирийского войска, сказав: пойдите, посмотрите.

И идоша вслед их даже до Иордана, и се, весь путь исполнен одежд и оружия, яже повергоша Сириане, внегда устрашится им. И возвратишася посланнии, и возвестиша царю.

И ехали за ним до Иордана, и вот вся дорога устлана одеждами и вещами, которые побросали Сирияне при торопливом побеге своём. И возвратились посланные, и донесли царю.

И изыдоша людие, и разграбиша весь стан Сирский. И бысть мера муки пшеничны за сикль един и две меры ячменя за сикль, по глаголу Господню.

И вышел народ, и разграбил стан Сирийский, и была мера муки лучшей по сиклю, и две меры ячменя по сиклю, по слову Господню.

И царь пристави тристата, на егоже руце царь почиваше, у врат: и попраша его людие во вратех, и умре, якоже глагола человек Божий, иже глагола, егда посланный прииде к нему.

И царь поставил того сановника, на руку которого опирался, у ворот; и растоптал его народ в воротах, и он умер, как сказал человек Божий, который говорил, когда приходил к нему царь.

И бысть якоже рече Елиссей к царю глаголя: две меры ячменя за сикль един, и мера муки пшеничны за сикль: и будет якоже сей час заутра во вратех Самарии.

Когда говорил человек Божий царю так: "две меры ячменя по сиклю, и мера муки лучшей по сиклю будут завтра в это время у ворот Самарии".

И отвеща тристат Елиссею и рече: аще Господь отверзет хляби небесныя, не будет глагол сей. И рече Елиссей: се, узриши очима твоима, и оттуду и не имаши ясти.

Тогда отвечал этот сановник человеку Божию и сказал: "если бы Господь и открыл окна на небе, и тогда может ли это быть?" А он сказал: "увидишь твоими глазами, но есть этого не будешь".

И бысть тако, и попраша его людие во вратех,и умре.

Так и сбылось с ним; и затоптал его народ в воротах, и он умер.