На церковнославянском языке в русской орфографии. Текст молитвенного стояния пред Господом.

На русском языке. Учебный текст для понимания незнакомых слов и выражений церковнославянского языка.

Не видел ли еси его, и глаголемым не удивился ли еси? Не убоялся ли еси, яко уготовася Ми? Кто бо есть противляяйся Мне, или кто противостанет Ми и стерпит, аще вся поднебесная Моя есть?

Надежда тщетна: не упадёшь ли от одного взгляда его? Нет столь отважного, который осмелился бы потревожить его; кто же может устоять перед Моим лицом?

Не умолчу его ради и словом силы помилую равнаго ему.

Кто предварил Меня, чтобы Мне воздавать ему? Под всем небом всё Моё.

Кто открыет лице облечения его, в согбение же персей его кто внидет?

Не умолчу о членах его, о силе и красивой соразмерности их.

Двери лица его кто отверзет? Окрест зубов его страх, утроба его щиты медяны, союз же его якоже смирит камень, един ко другому прилипают, дух же не пройдет его: яко муж брату своему прилепится, содержатся и не отторгнутся.

Кто может открыть верх одежды его, кто подойдёт к двойным челюстям его? Кто может отворить двери лица его? Круг зубов его - ужас; крепкие щиты его - великолепие; они скреплены как бы твёрдой печатью; один к другому прикасается близко, так что и воздух не проходит между ними.

В чхании его возблистает свет: очи же его видение денницы.

Один с другим лежат плотно, сцепились и не раздвигаются.

Из уст его исходят аки свещи горящия, и размещутся аки искры огненныя: из ноздрей его исходит дым пещи горящия огнем углия: душа же его яко углие, и яко пламы из яст его исходит.

От его чихания показывается свет; глаза у него как ресницы зари; из пасти его выходят пламенники, выскакивают огненные искры; из ноздрей его выходит дым, как из кипящего горшка или котла.

На выи же его водворяется сила, пред ним течет пагуба.

Дыхание его раскаляет угли, и из пасти его выходит пламя.

Плоти же телесе его сольпнушася: лиет нань, и не подвижится.

На шее его обитает сила, и перед ним бежит ужас.

Сердце его ожесте аки камень, стоит же аки наковальня неподвижна. Обращшуся же ему, страх зверем четвероногим по земли скачущим.

Мясистые части тела его сплочены между собой твёрдо, не дрогнут. Сердце его твердо, как камень, и жёстко, как нижний жернов.

Аще срящут его копия, ничтоже сотворят ему, копие вонзено и броня: вменяет бо железо аки плевы, медь же аки древо гнило: не уязвит его лук медян, мнит бо каменометную пращу аки сено: аки стеблие вменишася ему млатове, ругает же ся трусу огненосному.

Когда он поднимается, силачи в страхе, совсем теряются от ужаса. Меч, коснувшийся его, не устоит, ни копье, ни дротик, ни латы. Железо он считает за солому, медь - за гнилое дерево. Дочь лука не обратит его в бегство; пращные камни обращаются для него в плеву.

Ложе его остни острии, всяко же злато морское под ним, якоже брение безчисленно.

Булава считается у него за соломину; свисту дротика он смеётся.

Возжизает бездну, якоже пещь медяну: мнит же море яко мироварницу и тартар бездны якоже пленника: вменил бездну в прохождение.

Под ним острые камни, и он на острых камнях лежит в грязи. Он кипятит пучину, как котёл, и море претворяет в кипящую мазь.

Ничтоже есть на земли подобно ему сотворено, поругано быти Ангелы Моими: все высокое зрит: сам же царь всем сущим в водах.

Оставляет за собой светящуюся стезю; бездна кажется сединой. Нет на земле подобного ему; он сотворён бесстрашным; на всё высокое смотрит смело; он царь над всеми сынами гордости.