На церковнославянском языке в русской орфографии. Текст молитвенного стояния пред Господом.

На русском языке. Учебный текст для понимания незнакомых слов и выражений церковнославянского языка.

Фист же убо приимь власть, по триех днех взыде во Иерусалим от Кесарии.

Фест, прибыв в область, через три дня отправился из Кесарии в Иерусалим.

Сказаша же ему архиерее и первии от Иудей на Павла и моляху его, просяще благодати нань, яко да послет его во Иерусалим, ков творяще, яко да убиютъ его на пути.

Тогда первосвященник и знатнейшие из Иудеев явились к нему с жалобой на Павла и убеждали его, прося, чтобы он сделал милость, вызвал его в Иерусалим; и злоумышляли убить его на дороге.

Фист же повеле Павла стрещи в Кесарии, сам тамо хотя вскоре изыти: иже убо сильнии в вас, рече, со мною шедше, аще есть кая неправда в мужи сем, да глаголют нань.

Но Фест отвечал, что Павел содержится в Кесарии под стражей и что он сам скоро отправится туда. Итак, сказал он, которые из вас могут, пусть пойдут со мной, и если есть что-нибудь за этим человеком, пусть обвиняют его.

Пребыв же у них не множае десяти дний, сниде в Кесарию: на утрие сед на судищи, повеле Павла привести.

Пробыв же у них не больше восьми или десяти дней, возвратился в Кесарию, и на другой день, сев на судейское место, повелел привести Павла.

Приведену же бывшу ему, окрест сташа иже от Иерусалима сшедшии Иудее, многи и тяжки вины приносяще на Павла, ихже не можаху изъявити: отвещавающу ему, яко ни на закон Иудейский, ни на Церковь, ни на кесаря что согреших.

Когда он явился, стали кругом пришедшие из Иерусалима Иудеи, принося на Павла многие и тяжкие обвинения, которых не могли доказать. Он же в оправдание своё сказал: я не сделал никакого преступления ни против закона Иудейского, ни против Храма, ни против кесаря.

Фист же хотя угодное Иудеем сотворити, отвещав Павлови рече: хощеши ли, во Иерусалим возшед, тамо о сих суд прияти от мене?

Фест, желая сделать угождение Иудеям, сказал в ответ Павлу: хочешь ли идти в Иерусалим, чтобы я там судил тебя в этом?

Рече же Павел: на судищи кесареве стоя есмь, идеже ми достоит суд прияти: Иудей ни чимже обидех, якоже и ты добре веси: аще бо неправдую или достойно смерти сотворих что, не отмещуся умрети: аще ли же ничтоже есть во мне, еже сии на мя клевещут, никтоже мя может тем выдати: кесаря нарицаю.

Павел сказал: я стою перед судом кесаревым, где мне и следует быть судиму. Иудеев я ничем не обидел, как и ты хорошо знаешь. Ибо, если я неправ и сделал что-нибудь, достойное смерти, то не отрекаюсь умереть; а если ничего того нет, в чём сии обвиняют меня, то никто не может выдать меня им. Требую суда кесарева.

Тогда Фист состязався с советники, отвеща: кесаря ли нарекл еси? К кесарю пойдеши.

Тогда Фест, поговорив с советом, отвечал: ты потребовал суда кесарева, к кесарю и отправишься.

Днем же минувшим неким, Агриппа царь и Верникиа снидоста в Кесарию целовати Фиста.

Через несколько дней царь Агриппа и Вереника прибыли в Кесарию поздравить Феста.

И якоже многи дни пребыста ту, Фист сказа царю яже о Павле, глаголя: муж некий есть оставлен от Филикса узник, о немже, бывшу ми во Иерусалиме, явиша архиерее и старцы Иудейстии, просяще нань суда.

И как они провели там много дней, то Фест предложил царю дело Павлово, говоря: здесь есть человек, оставленный Феликсом в узах, на которого, в бытность мою в Иерусалиме, с жалобой явились первосвященники и старейшины Иудейские, требуя осуждения его.

К нимже отвещах, яко несть обычай Римляном выдати человека коего на погибель, прежде даже оклеветаемый не имать пред лицем клевещущих его и место ответа приимет о своем согрешении.

Я отвечал им, что у Римлян нет обыкновения выдавать какого-нибудь человека на смерть, прежде нежели обвиняемый будет иметь обвинителей налицо и получит свободу защищаться против обвинения.

Сшедшимся же им зде, закоснение ни едино сотворь, на утрие сед на судищи, повелех привести мужа. Окрест же его ставше клеветницы, ни едину вину, яже аз непщевах, нанесоша: стязания же некая о своей различней вере имяху к нему и о некоем Иисусе умершем, егоже глаголаше Павел жива быти.

Когда же они пришли сюда, то, без всякого отлагательства, на другой же день сел я на судейское место и повелел привести того человека. Обступив его, обвинители не представили ни одного из обвинений, какие я предполагал; но они имели некоторые споры с ним об их Богопочитании и о каком-то Иисусе умершем, о Котором Павел утверждал, что Он жив.

Недоумеяся же аз о взыскании сих, глаголах, аще хощет ити во Иерусалим и тамо суд прияти о сих.

Затрудняясь в решении этого вопроса, я сказал: хочет ли он идти в Иерусалим и там быть судимым в этом?

Павлу же нарекшу блюдену быти ему до разсуждения Августа, повелех блюсти его, дондеже послю его к кесарю.

Но как Павел потребовал, чтобы он оставлен был на рассмотрение Августово, то я велел содержать его под стражей до тех пор, как пошлю его к кесарю.

Агриппа же к Фисту рече: хотел бых и сам человека сего слышати. Он же рече: утре услышиши его.

Агриппа же сказал Фесту: хотел бы и я послушать этого человека. Завтра же, отвечал тот, услышишь его.

На утрие же пришедшу Агриппе и Верникии со многою гордостию и вшедшим в судебную палату с тысящники и с нарочитыми мужи града, и повелевшу Фисту, приведен бысть Павел.

На другой день, когда Агриппа и Вереника пришли с великой пышностью и вошли в судебную палату с тысяченачальниками и знатнейшими гражданами, по приказанию Феста приведен был Павел.

И рече Фист: Агриппо царю и вси сущии с нами мужие, видите сего, о немже все множество Иудей стужаху ми во Иерусалиме же и зде, вопиюще, яко не подобает жити ему ктому: аз же разумев ничтоже достойно смерти сотворша его, и самому же сему нарекшу Севаста, судих послати его: о немже известное что писати господину не имам: темже и приведох его пред вас, наипаче же пред тя, Агриппо царю, яко да разсуждению бывшу имам что писати: безсловесно бо мнится ми, посылающу юзника, а вины, яже нань, не сказати.

И сказал Фест: царь Агриппа и все присутствующие с нами мужи! Вы видите того, против которого всё множество Иудеев приступали ко мне в Иерусалиме и здесь и кричали, что ему не должно более жить. Но я нашёл, что он не сделал ничего, достойного смерти; и как он сам потребовал суда у Августа, то я решился послать его к нему. Я не имею ничего верного написать о нём государю; посему привёл его пред вас, и особенно пред тебя, царь Агриппа, дабы, по рассмотрении, было мне что написать. Ибо, мне кажется, нерассудительно послать узника и не показать обвинений на него.